Ростовский свадебный пряник

Ростовский свадебный пряник неоднократно упоминался исследователями, его изображение было опубликовано еще в 1929 г., но посвященных непосредственно ему работ пока не было. Задачей данной статьи и станет определение места и роли свадебной обрядовой выпечки вообще (с привлечением данных Ярославской губернии), семантики и символических функций ростовского пряника в частности.

В обрядовой выпечке, широкое использование которой характерно для свадебных ритуалов русских, украинцев и других славян, проявились реминисценции древних языческих представлений. Наиболее ранними формами подобных изделий из теста являются блины, караваи и фигурное печенье, ставшее основой для появившихся позднее пряников. Их изготовление началось на Руси в XVI в., когда в избытке появляются пряности. Они стали обязательным компонентом пряничного теста и дали название новому лакомству. Полюбившееся народу за свои вкусовые и декоративные качества, они, по этнографическим наблюдениям, к XIX в. во многих случаях вытесняет другие формы выпечки.

Пряники являлись обязательным элементом почти каждого праздничного столования, были наиболее доступным и широко распространенным угощением. Кроме того, по народному поверью, они имели целебные свойства и помогали в лечении тяжелых болезней. В таких случаях на их обратной стороне вырезали буквы, соответствующие инициалам имен Архангелов.

Их использовали и как приворотное средство – на пряники часто совершали наговоры на любовь, что зафиксировано этнографами в XIX в. и, в частности, М. Забылиным. Такие обряды были записаны в конце XIX в. в том числе и Пошехонском уезде Ярославской губернии. Здесь для совершения любовного приворота парень, заворачивал небольшой пряник в тонкую тряпицу и клал подмышку, нося его до тех пор, пока не показывался пот. После этого пряник дарил той девушке, любовь которой хотел получить. Аналогичное действие во Владимирской губ. могли совершать и парни, и девушки. Для этого нужно было положить пряник за пазуху и носить его до тех пор, пока он не пропитается потом. Затем высушить и подарить тому, кого желаешь привлечь. Эта традиция, видимо, перешла к пряникам от обрядовых хлебов, т.к. подобные магические ритуалы зафиксированы и с их использованием.

Значительный вклад в изучение роли пряника в свадебном обряде внес А.В. Гура. Исследователь рассмотрел данный вопрос с точки зрения этнолингвистики, отметив разнообразие лексических форм и вариантов в названии свадебного пряника, различающихся в зависимости от региона и особенностей использования в обряде. Кроме того, А.В. Гура, сделал наблюдение, что хлеб и пряники – самое употребительное и занимающие наиболее почетное место угощение в русской свадьбе и сфера их использования очень широкая.

Пряники взяли на себя многие функции обрядовых хлебов, но все же не вытеснили их окончательно. Они имели важное ритуальное значение и были характерны для всех этапов сложного свадебного обряда, но имели свои локальные особенности использования в регионах.

В северных и центральных губерниях пряники преподносили на посиделках, свозах, где парни обычно знакомились с девушками. Обмен угощениями означал установление и закрепление новых отношений, символизировал фактически предварительный сговор, выражение симпатии. После сватовства и до самого дня свадьбы почти каждый день невесту навещал жених и приносил ей в качестве подарка сладкие пироги, пряники. Значительная роль отводилась пряникам на девишниках, бывающие накануне свадьбы. В южных же губерниях с девичником органически соединялось ритуальное изготовление обрядовых хлебов – каравая.

В Ярославской губернии обрядовые хлеба, неся важное значение укрепления брачного соглашения, использовались во время сватовства. Здесь во время рукобития сват соединял руки отца невесты и отца жениха, затем три раза переводил через их руки пирог, потом переламывал его и отдавал каждому по половине. На третий день после свадьбы молодые в Ростове ездили загащивать к родителям с хлебами, называвшимися «местными», стоявшими во время венчания под иконами местного ряда.

Непосредственно в день свадьбы пряник находит широчайшее употребление. В Вологодской губернии, например, их утром привозила от жениха невесте сваха вместе с другими подарками (шалью, башмаками, чулками и туалетными принадлежностями). Подруги невесты у свахи просили «кроянова» – мелких пряников, нарезанных (накроенных) из одного большого, а затем перед выездом к венцу пряниками потчевали гостей и родители невесты.

Во многих губерниях, преимущественно центральных и северных, пряник или хлеб находился во время брачного пира за пазухой у молодых, выполняя роль оберега или магического предмета. Чтобы главенствовать в семейной жизни, невеста, сидя за свадебным столом, прятала пряник под одежды, а утром давала его съесть молодому мужу.

В послесвадебных обрядах пряник играл не менее существенную роль. В Ярославской губернии его преподносили на вьюнинах – послесвадебном ритуале поздравления молодых в первую весну после брака. Это был типичнейший обряд русской традиционной культуры. Он выражался в том, что окликальщики, одетые в праздничные одежды, ходили по деревне под окнами молодых, пели шуточные песни, схожие со святочными, и требовали подать пряников.

Вьюнец-молодец!
Подай пряник да яйцо,
Да кокурочку еще.

В Ростовском уезде Ярославской губернии вьюнины отмечались в Фомино воскресенье. Жених за исполнение вьюнишных песен раздавал детям небольшие пряники, называемые, как и сам ритуал, вьюнцами.

Среди имевших широкое бытование пряников, именно свадебные были самыми крупными и богато декорированными – в большинстве русских сел в XIX в. свадебную обрядовую выпечку принято было украшать. Эта традиция имеет древние корни, т.к. по сведениям, собранным исследователем А.В. Терещенко, свадебный хлеб, выпеченный еще в 1526 г. к бракосочетанию великого князя Василия Ивановича с Еленой Глинской, был украшен сверху большими позолоченными фигурами.

Исследователь И.А. Голышев также отмечал, что на стол перед молодыми ставился самый большой и лучший по рисунку пряник, усыпанный множеством ягод. Традиции украшения крупных свадебных хлебов и пряников различными фигурами и ветвями существовали в обрядах и сельских жителей, и горожан. Они имели свои локальные различия и были довольно развиты по всей Руси. Об этом говорят многочисленные этнографические материалы.

Только в Костромской губернии бытовало несколько разновидностей таких свадебных хлебов. «Шишули» – в виде круглого пирога, украшенного разными фигурами из теста и изображениями жениха и невесты, держащихся за руки. «Советники» – пресные колобки из ржаной муки, украшенные фигурами птиц и животных, вылепленных из теста и посаженных на лучинках. Пироги. Они подавались на сговоры, их «крышка» украшена бантами из теста или цветной бумаги и фигурками птиц: селезня и утки или голубя и голубки, символизировавших молодых.

Функцию, сходную со свадебным караваем, садом, рощей, курником, в некоторых районах играл пряник. Подобная традиция существовала и в XIX в. в Ростовском уезде Ярославской губернии. О том, что она была достаточно любопытной и своеобразной, свидетельствует интерес со стороны исследователей.

Первым к ней обратился ростовский краевед Александр Артынов, в рукописях от 1869 г. которого рассказывается следующее. Жених приносит на девишник, следующий за обрядом сговора, невесте подвенечное платье, корзину с туалетными принадлежностями и пряницу или большой пряник, в аршин (71,12 см) ширины и полтора аршина (чуть более метра) длины, который делается по заказу жениха. Его украшают, ставя на него разные фигуры из того же пряника, украшенные фольгой разноцветной и золотом с серебром.

Эта пряничная свадебная традиция позднее была уточнена в деталях и подробно описана в 1926 году сотрудником Государственного Русского музея Е. Бломквист. Ей удалось найти тех, кто к этому времени еще помнил, как выпекали такие пряники. Специально для коллекции со старых досок, проданных в Ростовский музей еще в 1913 г. Серафимой Павловной Калашниковой (1869 г.р.), помогавшей в девичестве своему отцу, имевшему в городе небольшое пряничное заведение, была выпечена подобная пряница.

Свадебная пряница
Свадебная пряница

Она, по описанию Е. Бломквист, представляет собой большую коврижку около 9 см толщиной, на которой укреплены разнообразные фигуры из пряничного теста. Это четыре пары «Баринов» и «Барынь», высотой соответственно 20 и 17 см, приготовленных с помощью пряничных досок, и по шесть фигур «елок» и «звезд», вырезанных ножом, которые образуют группу вокруг находящегося в центре зеркала. (Это обыкновенное дешевое зеркальце с рамой из теста.) Все персонажи обильно украшены разноцветной фольгой. У «барынь» головные уборы и низ платьев покрыты сусальным золотом, у мужских фигур позолочены шляпы, галстуки и пуговицы, цепочки для часов – из золотой канители. Концы лучей у звезд и ветвей у елок также позолочены. Зеркало убрано полотенцем, вырезанным из белой папиросной бумаги. Пряник между гостями делила невеста: фигуры людей доставались подругам, звезды и елочки – молодцам, сама коврижка – родным, присутствующими на сговоре, зеркало в раме оставалось и хранилось у нее самой.

По сведениям исследователя, такие пряницы выпекались в Ростове еще в XIX в. в пряничных заведениях города для жителей окрестных сел. В работе В. Волоцкого, преподавателя городского училища и краеведа, уточняется, что пряница изготавливалась ростовскими торговками специально для крестьянских свадеб, которую использовали накануне венчания у невесты. На следующий день, чтобы ехать к венцу, за невестой приезжали дружки-опосленики, которым раздавали такую же пряницу. Подобная параллельность действий, происходящих в доме жениха и невесты характерна для украинского свадебного обряда (два каравая, две свадебные шишки), а в русском прослеживается менее четко.

В украшении пряницы из Ростова наблюдается много общих моментов с украшением обрядовых хлебов – фигурного печенья. Это, и, кроме описанных выше костромских, бытовавшие, в частности, во Владимирской губ. свадебные пироги под названием «роща», в которые были воткнуты деревца-ветки с прикрепленными к ним различными фигурками. Свадебные хлеба в Калужской губ. украшали ветками, обернутыми цветной и золоченой бумагой, на концы которых сажали символические изображения коней, свиней, птичек, «мужичка» и «бабочки».

Эти изображения заключали в себе магическую символику, являясь реминисценцией древних символов. Их исследователи рассматривают по-разному: фигурки животных – как знаки богатства, птиц и людей – брачного союза и плодородия, а также: птиц и как знак девичьей вольности, фигуры людей как знак рабства мужу. Использование аналогичных ритуальных изображений животных из теста (обрядовое печение) характерно и для других календарных праздников, в частности, Святок, Егорьева дня. Считалось, что, поедая их, человек приобщается к тем силам и способностям, которые приписывались поглощаемым животным.

Зеркальце, ставившееся в центре ростовской пряницы, также имеет аналог со свадебными обрядовыми хлебами южных славян. Там его укрепляли на пироги, которые дарили молодым.

Ответ на вопрос о его роли на хлебах и ростовской прянице неоднозначен, т.к. семантика зеркала в традиционной народной культуре сложна и противоречива. В данном контексте она, по-видимому, связана с ролью оберега от нечистой силы, сглаза, порчи, которыми был насыщен брачный ритуал и его многочисленные атрибуты. В самом русском свадебном обряде зеркало также находит свое место. Во Владимирской губ. после венчания молодые вместе глядятся в зеркало. Подобная традиция записана и в Ростове. После венчания на квартире у священника невесте расплетали косу на две, надевали повойник, после чего молодые одновременно глядели в зеркало и целовались. Здесь зеркало символизировало брак, укрепляло любовь.

Кроме того, зеркало в северных и центральных губерниях входило в число обязательных подарков жениха невесте, наряду с другими туалетными принадлежностями. Между тем зеркальце было тем единственным, что доставалось невесте при разделе пряницы, возможно потому, что существовала строгая регламентацией на прием пищи новобрачными. Для невесты и ее сверстниц сохранялся запрет на прием пищи, изготовленной в доме жениха. Причем, именно в Ростовском уезде зафиксирован обычай, по которому девицы-сверстницы невесты получали угощение только после ухода жениха.

Обращает на себя внимание тот факт, что зеркальце на ростовской прянице украшалось сверху декорированным полотенцем подобно тому, как его «наряжали» в народном быту, где зеркало распространяется довольно поздно и является предметом роскоши дома. В данном контексте является, пожалуй, символом достатка и семейного благополучия.

Вызывает интерес не только семантика зеркала, но и значение других фигур – «елочек». Известно, что устанавливаемое в центре некоторых обрядовых хлебов деревце являлось у славян, наряду с венцом (символом продуцирующей магии и оберегом) и караваем обязательным атрибутом свадебного обряда. Его присутствие в ритуале являлось всеобщим разработанным моментом и заключало в себе, видимо, уже забытый к XIX в. древнейший языческий символ древа мира.

Особая, пышная декорировка свадебных хлебов объясняется тем, что, как отмечено исследователями, максимальная концентрация растительной, зоо- и антропоморфной символики наблюдается в период свадьбы, знаменуя пик молодости в двух его фазах – расцвет и плодоношение.

Таким образом, пряники, взяв на себя функции обрядовых хлебов, также содержали магию воспроизводства, которая выражалась, в частности, в том, что пряники во время свадебного обряда преподносились только девушкам, а старухам было есть их не к лицу. Аналог такому разграничению содержится и в символике украшений женских головных уборов. У молодух обязательно присутствует на них символика доброплодия, т.н. «лягушки», а у старух она отсутствует.

Кроме пряников, имеющих украшение, подобное свадебным обрядовым хлебам, в Ростове выпекались также и иные свадебные пряники. Сама же традиция пряничных угощений была в Ростове и окрестностях известна еще с XVII в. К 1870-х гг. в городе насчитывалось шесть мастеров, считавшихся наряду с сапожниками, мясниками и пивоварами, «ремесленными людьми»,  и пять пряничных заведений. Особенно были известны пряники, выпекаемые в самом крупном заведении Ростова, принадлежащем купцу В.А. Смыслову.

Среди прочей продукции свадебный пряник В.А. Смыслова был представлен на сельскохозяйственной выставке в марте 1880 года в Ростове. Это был большой свадебный пряник, размеры которого совпадают с пряницей: длина 1,5 аршина и ширина 1 аршин, ценой 20 рублей, украшенный изображением герба г. Ростова. Он был удостоен бронзовой медали и похвального листа министерства государственных имуществ. Сделанный, по словам экспертов, «столь превосходно», что был «признан замечательным», заслужил «особенное внимание публики». Этот пряник комитет выставки предложил экспоненту Смыслову принести в дар Его Императорскому Высочеству Великому Князю Николаю Александровичу, сыну государя Наследника Цесаревича. На это предложение Смысловым «было изъявлено живейшее согласие и усердное желание». Сам же пряник с разрешения господина министра внутренних дел был отправлен в Ярославль к губернатору «для предоставления по принадлежности».

Близкий по размеру ростовскому бытовал свадебный пряник и во Ржеве. Он назывался «молена», был в 1,5 аршина длиной и 1,5 вершка (около 7см) толщиной, весил 1 пуд 35 фунтов (более 30 кг) и был украшен цветным сахаром, позолотой, орнаментом и изображением двуглавого орла. Подобный пряник упоминается и в воспоминаниях вологодского священника, рассказывающего о том, что жених должен ехать к невесте с пряником величиною в аршин и более, весом около пуда. Он делается по заказу и по особой форме: в середине двуглавый орел, а кругом, по кайме, птицы и рыбы.

Известно, что декор в виде двуглавого орла на свадебных пряниках наряду с изображением башен и крепостей имел в России, по некоторым сведениям, распространение еще XVII в, а от XVIII в. сохранились с подобным рельефом пряничные доски. Подобное украшение могло появиться на пряниках под влиянием других видов искусства, например, изразцов или вышивки.

Пряничная доска с двуглавым орлом из коллекции музея «Ростовский кремль»
Пряничная доска с двуглавым орлом из коллекции музея «Ростовский кремль»

Анализ этнографических материалов показывает, что сфера употребления в свадебных ритуалах хлебов и пряника довольно близка, родственна и их семантика. Пряник, унаследовав ту роль, которую выполняли хлеба и вобрав в себя их функции, еще продолжает играть в крестьянской среде XIX в. магическую роль. Важным компонентом, видимо, при этом остаются не только его вкусовые качества, но и декоративные, свойственные народному искусству и быту, символизируя «красивую» жизнь в достатке и благополучии.

Однако, развитие промышленности и торговли к концу XIX в. стало нарушать «магию» приготовления хлебов и постепенно привело к тому, что свадебный пряник и связанные с ним ритуалы начинают вытесняться из народного быта и сознания. Былое содержание обрядовой пищи забывается. На примере ростовской пряницы это выразилось, в частности, в том, что пряничные фигурки на ней А. Артынов (1860-е гг.) называет «куколками», В. Волоцкий – «куклами» — более древнее название, характерное для обрядовой терминологии, а Е. Бломквист в своей статье (1926 г.) уже «барынями» и «баринами».

В большинстве случаев свадебный хлеб служит символом благополучного житья. Знаковость кушаний сохраняется, переходя в игровую область и замещаясь новыми формами. Место, которое раньше традиционно занимала обрядовая выпечка, в XX в. начинает принадлежать свадебным тортам.

Таким образом, рассмотрение вопроса о роли и месте пряника в свадебном обряде ставит пряницу из Ростова в один ряд с общими национальными культурными традициями использования обрядовых хлебов, от которых и ведет свои корни символика его украшений. С другой стороны, показывает его уникальность. Она состоит в том, что при наличии в этнографической литературе многочисленных сведений о свадебных пряниках, декорированных различными изображениями – герб и рыба, дерево, птица, животные, данные о бытовании пряницы, аналогичной ростовской, отсутствуют. Имеется в виду не только сюжетный состав, но и способ украшений – стоячими фигурами. Укрепление зеркала на свадебных обрядовых хлебах находит аналог лишь у южных славян, что косвенно указывает на архаичность этой традиции.

Ростовская пряница выделяется среди всей описанной выше свадебной обрядовой выпечки. При этом принадлежит к местному этнографическому материалу, раскрывающему общие тенденции народной культуры. Немаловажно, что сохранились подробные сведения о ее бытовании и, самое главное, пряничные доски, использовавшиеся для ее изготовления, поступившие в коллекцию ГМЗ «Ростовский кремль» в 1913 г. Это типичные для выпечки фигурных пряников небольшие массивные доски, с размерами 21х15х3,5 и 28х14х3,5, сделанные местными резчиками специально для ростовских торговок пряниками. На лицевой стороне обеих в технике контррельефной резьбы выполнены крупные силуэты. На одном из них – дамы, на другом – кавалера, с детальной орнаментовкой такими характерными элементами как «желобки», «зубчики», создающими на поверхности пряника соответствующий рельеф.

Пряничная доска из коллекции музея «Ростовский кремль»
Пряничная доска из коллекции музея «Ростовский кремль»
Пряничная доска из коллекции музея «Ростовский кремль»
Пряничная доска из коллекции музея «Ростовский кремль»

По материалам статьи И.З. Зубец Нематериальное культурное наследие — Ростовский пряник